|
|
|
|
|
ФОТОЭСТАФЕТА: СССР в фотографии |
|
|
|
Выставка подготовлена совместно с Мультимедиа Арт Музеем (МАММ) / Музей «Московский Дом фотографии» Ее можно считать краткой версией истории отечественной фотографии ХХ века. Более 100 лучших работ самых знаменитых авторов, которые определяли развитие фотографии своего времени. В СССР немногие понимали, что фотография — это искусство, которое развивается по своим законам и имеет множество стилевых направлений. Еще меньше было людей, сознающих необходимость собирать фотографию. Ю. Рыбчинский и Э. Гладков — одни из первопроходцев. В 1993 г. они создали первый в стране неофициальный «Музей фотографических коллекций». Впоследствии эта коллекция стала частью собрания Московского дома фотографии. На выставке представлена наиболее интересная ее часть. В залах галереи, оформленных в духе авангарда 1920-х годов, — новаторская фотография Александра Родченко и Бориса Игнатовича, снимки первых советских фоторепортеров и работы фотографов-художников Моисея Наппельбаума и Александра Гринберга. В сталинские годы фотография рассматривалась как инструмент пропаганды или как часть бытовых услуг. Творческой свободы человека в системе координат тоталитарного государства не предполагалось. На фотографа смотрели как на солдата на идеологическом фронте. Журнал «Пролетарское фото» ясно формулировал задачи фотографии: «Фото в СССР — одно из орудий классовой борьбы и социалистического строительства». |
|
|
|
|
Александр Родченко. Пионер-трубач. 1932 (Собрание МАММ/МДФ, Фонд Ю. Рыбчинского и Э. Гладкова) |
|
|
Дискуссии о советской фотографии середины 1930-х годов сводились к тому, каким должен быть ее стиль. Исход обсуждений был предрешен заранее. Авангардную фотографию заклеймили «формализмом» (она была слишком оригинальна). К лучшей репортерской фотографии приклеили ярлык «натурализма» (ее преступление в том, что она реалистична). Победили принципы социалистического реализма. Это означало, что от фотографа требовалось показать, как «сказка стала былью». Фотография, как часть системы пропаганды, предъявляла определенный тип человека — жизнерадостного и физически сильного, спортсмена или солдата. «Советское фото» декларировало, что «происходит смена героя» и возрос спрос на «красивые художественные снимки здорового человеческого тела». |
|
|
Аркадий Шайхет. Комсомолец за штурвалом бумагоделательной машины. Балахна, 1929 (Собрание МАММ/МДФ, Фонд Ю. Рыбчинского и Э. Гладкова) |
|
|
Как ни парадоксально, Великая Отечественная война для фотографии стала временем раскрепощения. Фотографы вместе с армией прошли от Москвы до Берлина, на передовой создавая летопись событий. Их снимки стали свидетельствами человеческой трагедии и Победы. В работах военных репортеров появился совсем иной герой — рядовой из окопа, простой русский крестьянин. Человеческие судьбы фотографов в первой половине ХХ века складывались драматично. А. Гриндберг был осужден на пять лет ГУЛАГа. А. Родченко «замолчал» после обвинений в формализме. Б. Игнатович и члены группы «Октябрь» фактически изменили себе. М. Наппельбаум провел несколько лет в ссылке. Д. Бальтерманц чудом выжил в штрафбате. Е. Халдей попал под антисемитскую компанию начала 1950-х г. Но сегодня, глядя с дистанции времени, мы не можем представить себе эпоху без фотографий этих авторов. |
|
|
Эммануил Евзерихин. Фонтан. Сталинград, 1942 (Собрание МАММ/МДФ, Фонд Ю. Рыбчинского и Э. Гладкова) |
|
|
|
|
|
Во второй половине ХХ века, в относительно либеральные времена, в СССР появилась независимая фотография, которая смогла сказать правду о повседневной жизни страны. Она не была диссидентской или антисоветской, скорее не-советской. От официальной фотографии ее отличал принципиально другой взгляд на советского человека и гротескная абсурдность ситуаций, в какой заставал его фотограф. Например, в пропаганде улыбка была признаком успеха и уверенности в себе, стране, будущем. Бесчисленные сталевары, доярки, студенты и спортсмены счастливо улыбались со страниц советской печати. В неподцензурной фотографии не встречалось улыбчивых лиц. Преобладали обычные люди из провинции, выживающие в ежедневной борьбе с дефицитом товаров и немыслимым бытом. Такой герой одним своим видом мог возмутить адептов советской власти. Одни фотографы (как большинство советской творческой интеллигенции) жили «двойной моралью», снимая в командировках «то, что надо» для редакции и «то, что нельзя» для себя. Другие оставались в статусе фотолюбителей и потому были более независимыми. Но в целом в СССР фотография существовала в очерченных идеологией рамках, изолированной от мира за реальной и символической стеной. |
|
|
|
|
Владимир Богданов. Лиля Брик. Москва, 1970-е (Собрание МАММ/МДФ, Фонд Ю. Рыбчинского и Э. Гладкова) |
|
|
Юрий Рыбчинский. Ветер. 1981 (Собрание МАММ/МДФ, Фонд Ю. Рыбчинского и Э. Гладкова) |
|
| Фотографии экспозиции © Екатерина Попова: |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Центр фотографии "Март". Екатеринбург. 8 Марта, 1 Время работы: 11.00 - 22.00 без выходных. Цена билета |
|||||
